Дисфункция реальности: Увертюра - Страница 55

Именно тогда она и заметила какой-то предмет, прибитый течением к опоре следующего причала. Какую-то желтовато-розовую массу длиной около метра. Судя по тому, как эта масса колыхалась на волнах, она поняла, что часть ее скрывается под водой. Она радостно вскрикнула и бросилась вперед, поднимая фонтаны брызг. Это точно была или инопланетная рыба, или амфибия, или еще что-то в этом же роде. Застрявшая между свай и дожидающаяся, пока она не осмотрит ее. Названия и формы, подстегиваемые мгновенно активизировавшейся искусственной памятью, проносились в ее голове, она лихорадочно пыталась сопоставить увиденное с тем, что ей было известно.

«Может быть, это что-то новое, – подумала она. – Может быть, его даже назовут в мою честь. Я прославлюсь!»

Она бежала со всех ног и была примерно в пяти метрах от своей находки, когда, наконец, увидела голову. Это был лежащий в воде человек, причем совершенно обнаженный. Лежащий лицом вниз! От потрясения Джей потеряла равновесие, и у нее подвернулась нога. Голая коленка задела твердую неподатливую поверхность полипа, она вскрикнула, а потом упала, ощутив жгучую боль в расцарапанной ноге. В конце концов, она завершила пируэт, оказавшись по пояс в воде и чувствуя какое-то онемение и тошноту внутри. Ссадина начала набухать кровью. Глядя на свою ногу и чувствуя, что на глазах у нее выступают слезы, она закусила губу, стараясь не заплакать.

Очередная волна приподняла труп и снова ударила его об опору. Сквозь слезы Джей ухитрилась разглядеть, что это тело мужчины, причем уже распухшее. Голова его повернулась, и теперь он смотрел прямо на нее. Вдоль одной щеки тянулся длинный багровый рубец. Глаз у утопленника не было, вместо них зияли темные дыры. Лицо, казалось, как-то странно шевелилось. Джей недоуменно заморгала и пригляделась. Длинные белые червяки с миллионами ног жадно пожирали разбухшую плоть. Один из них, как тонкий анемичный язык, высунулся из полуоткрытого рта, медленно поводя кончиком из стороны в сторону и как будто пробуя воздух на вкус.

Она запрокинула голову назад и закричала.

* * *

Дождь, начавшийся тем же вечером час спустя после захода солнца, очень помог Квинну Декстеру. Три луны Лалонда обычно заливали вечерний город яркими лучами едва ли не всех цветов спектра, так что люди прекрасно ориентировались на покрытых грязью улицах, но сейчас, поскольку в небе громоздились густые тучи, было куда темнее, чем всегда. Уличное освещение в Даррингеме практически отсутствовало. Лишь фонари у входов в некоторые пивные заливали светом часть улицы напротив, да перед большими домами горели редкие лампы, но в остальном улицы были погружены во мрак. А уж среди крупных производственных сооружений порта, где шнырял Квинн, даже и такого освещения не было – кругом царила темнота.

Он выскользнул из-под навеса, где ночевали переселенцы, сразу после ужина, нырнув в гостеприимную тьму между двумя одноэтажными пристройками к длинному складскому зданию. Джексон Гейл скорчился за штабелем бочек по другую сторону дорожки. За его спиной высилась глухая стена мельницы, дощатая стена, подобно утесу уходившая куда-то в небо.

Вечером в этой части порта вряд ли будет многолюдно, а если кто и забредет, то скорее всего колонисты, ожидающие прибытия речного судна. В двухстах метрах к северу располагался еще один навес для колонистов. Квинн решил, что наилучшими жертвами послужат именно колонисты.

Шерифы наверняка куда серьезнее отнесутся к ограблению одного из горожан, нежели к ограблению одного из новоприбывших, до которых, по сути, никому нет дела. С точки зрения КОЛ переселенцы были просто скотом, и если они этого еще не поняли, тем хуже для них. Но насчет одного Джексон был прав: колонисты находились в лучшем положении, чем он сам. Иветы были самым низшим классом.

Выяснилось это еще вчера вечером. Не успели, наконец, прибыть в общежитие, как их немедленно направили разгружать грузовики, которые они совсем недавно нагружали в космопорте. Закончив перетаскивать барахло Группы Семь в помещение склада возле гавани, их небольшая группка отправилась в город. Особых денег у них не было, но это не имело решающего значения – они все равно заслужили передых. И вот тогда-то и выяснилось, что их серые комбинезоны иветов с алыми буквами на них все равно что вспыхивающие маяки, гласящие: «Я дерьмо». Не успели они отойти еще и на несколько сотен метров от порта, как им пришлось развернуться и рысцой вернуться восвояси. На улицах на них плевали, кричали, над ними насмехались дети, кое-кто даже бросал в них камни, а в конце концов один из горожан даже спустил на них какую-то местную зверюгу. Она-то больше всего и напугала Квинна, хотя он никак не выказал своего страха перед остальными. Существо было похоже на кота, только размером с доброго земного пса, покрыто иссиня-черной чешуей. У него была клинообразная голова, а в разинутой пасти красовался целый набор острых, как иглы, клыков. Когда эта тварь бросилась на них, то даже сплошь покрывавшая улицу жидкая грязь ничуть не задержала ее. Вся их группа в ужасе бросилась наутек, несколько иветов от страха упали на колени.

Но хуже всего оказались звуки, которые она издавала. Они походили на натужный визг, но в нем можно было различить странно измененные нечеловеческой глоткой чудовища человеческие слова «подонки» и «педики» и еще многие другие, искаженные до неузнаваемости, однако от этого ничуть не менее оскорбительные. Эта штука ненавидела их по примеру своего хозяина, который, глядя, как мощные челюсти его питомца хватают их за ноги, лишь громко смеялся.