Дисфункция реальности: Увертюра - Страница 77


К оглавлению

77

– Так почему же ты этого не делаешь? Зачем таскаться по вечеринкам и затаскивать к себе в постель типов вроде меня?

– На данный момент мой имидж требует изображать нераспустившуюся фиалку. Может быть, ты просто не представляешь, какой властью обладает личность обиталища на Транквиллити. Она всемогуща, Джошуа, она заправляет всем, здесь не нужен суд, государственные служащие, она защищает конституцию с великолепной беспристрастностью. Она образует самую стабильную политическую систему вне эденизма и Королевства Кулу. Именно поэтому она и представляет из себя такую успешную среду обитания, не только благодаря низким налогам, но и благодаря благоприятной финансовой и экономической почве. Жизнь на Транквиллити всегда остается стабильной и безопасной. Ты не можешь коррумпировать местные властные структуры, ты не можешь их подкупить. Ты не можешь изменить местные законы, даже если ты приведешь убедительные логические доказательства. Ты не можешь. А я – могу. Транквиллити принимает приказы от меня, и только от меня, от Повелителя Руин. Именно так и задумал это мой дед Майкл: один правитель, который призван выполнять одну-единственную функцию – править. У моего отца было множество детей от довольно большого количества женщин, и у всех у них были родственные гены, но они все уехали и стали эденистами. Все, кроме меня, потому что я была выращена в утробе-аналоге подобно тому, как выращиваются космоястребы и их капитаны. Как видишь, мы с ним связаны, я – малышка – и шестидесятипятикилометровое животное, мой умственный партнер на всю жизнь.

– Тогда заяви о себе, пусть люди узнают о твоем существовании. Мы питаемся слухами вот уже восемь лет.

– И это для вас самое лучшее. Как я уже сказала, мне всего лишь восемнадцать. Вы доверите мне править нацией, насчитывающей три миллиона человек? Делать изменения в конституции, шлифовать инвестиционные законы, устанавливать цену на Не3, правила использования звездных кораблей, которыми пользуется и «Леди Макбет»? Все это я могу сделать, все, что захочу. Как видишь, в отличие от Кулу с его дворцовой политикой или эденистов с их общественным консенсусом, мной никто не может управлять, а что более важно, никто не может меня сдерживать. Как я сказала, так и будет, и любой, кто попробует спорить с этим, вылетит отсюда через шлюз. Таков закон, мой закон.

– Доверие, – сказал он, наконец сообразив, что она хочет сказать. – Ни у кого не будет к тебе доверия. Все идет гладко только потому, что все считают, будто личность обиталища продолжает политику, начатую твоим отцом.

– Именно. Ни один миллиардер, наподобие Парриса Васильковского, который семьдесят лет строил свою коммерческую империю, не доверит все свое состояние нации, в которой взбалмошная девчонка-подросток обладает правами неограниченного правителя. Я хочу сказать, что ему будет достаточно посмотреть на поведение своей дочери, а она ведь старше меня.

Джошуа усмехнулся.

– Смысл понял.

Он вспомнил, как она обмолвилась о том, что наблюдала за ним; конечно, Иона могла принимать изображение от визуальных чувствительных окончаний Транквиллити посредством своей родственной связи с ним. Она могла наблюдать все и всех, когда бы и кого бы ни захотела. Легкая краска покрыла его лицо.

– Так вот почему ты продолжаешь тратить деньги на проект изучения Леймила – для того, чтобы люди считали, что все идет как обычно. Нет, я ничего против не имею. Боже сохрани! Ведь это твое последнее слово в семь с половиной фыозеодолларов было на аукционе.

Его улыбка потухла, когда он увидел на ее лице выражение недовольства.

– Ты так далек от правды, Джошуа, что дальше, пожалуй, и не бывает. Я рассматриваю изучение загадки Леймила как самый важный пункт в моей жизни.

– Да брось ты! Я провел годы, рыская в Кольце Руин. Несомненно, это большая загадка. Почему они это сделали? Но разве ты не видишь, что это не играет никакой роли. По крайней мере, не настолько, как это хочет представить научная команда. Ради бога, леймилы были ксеноки, и кто может сказать, какая извращенная психология могла побуждать их к действию, или вообще они просто придумали какую-нибудь навороченную религию с культом смерти.

Иона тяжело вздохнула и испуганно покачала головой.

– Некоторые люди отказываются видеть здесь проблему, и я это могу понять, но я никак не думала, что ты относишься к ним.

– И какую же проблему я отказываюсь видеть?

– Знаешь, иногда тебе в прямо в лицо летит что-то огромное, пугающее, а ты просто берешь и отказываешься это видеть. Обитатели этой планеты жили в зоне землетрясений, на склоне вулканов, и все же отказывались видеть в этом что-то ненормальное, только подумай, насколько глупы они были. А за всем этим кроется очень важная причина, Джошуа, жизненно важная. Как ты думаешь, почему мой дед пошел на это?

– Понятия не имею. Я считал, что это вторая по величине загадка во Вселенной.

– Нет, Джошуа, это не просто загадка. Майкл Салдана основал Леймилский научно-исследовательский проект, потому что считал, что это его долг, долг не только перед королевством, но перед всем человечеством. Он прекрасно представлял, как долго может тянуться этот проект. Именно поэтому он порвал со своей семьей, именно поэтому он терпел яростные нападки Христианской церкви, выращивая Транквиллити. Таким способом он добился того, что всегда есть кто-то, кому это нужно, кто будет продолжать эти исследования. Он мог бы поручить это научно-исследовательскому центру ксеноков в Кулу. Но как долго это могло продолжаться? Определенно, в течение его царствования. В течение царствования Мориса тоже. Возможно, это бы даже продлилось во время царствования старшего сына Мориса. Но его волновало то, что этого будет недостаточно. Это колоссальная задача, и ты это знаешь, как никто другой. Даже короли Кулу не могут позволить своему бюджету поддерживать этот проект более чем два или три столетия. Он должен был освободиться от своего наследства и обязательств только для того, чтобы самый грандиозный проект в истории человечества не ушел в песок и не умер.

77